Олег Воробьев

              Стихи

Я дороге сказал   ДА!

Наедине

Морзянка  дорог

Сало - золото народа

Там,  где  ватага  ветров

Длиннокрылый  резвый  капитан

Времени  след

Островов  тишина

Нетленная душа

Купола

Ось

Прибегу  босой  от  моря

Если хочется мечтать

Июльские  дали

В  дорогу  билет

А  все  не  так…

Августа  северный  край

Северный  прибой

Черепятица

Что  там  сбудется…

Горизонт  распахнул  борта

Ромашки  робкая  печать

Были  вместе  мы

Так  просто

Почтовый  ящик

Откровенье

Где  же  ты, юность

Упала  времени  песчинка

Мы  так  подвластны  притяженью

Дождями  укрыта  дорога 

Друзей  расходятся  дороги…

Географии  мотив

В  глубинке  полуморя

Наши  годы  путям  не  помеха

Чары

Если  не  был  ты

Двое

Один  секрет

Под  кровом  Млечным

Я  еду  по  белому  свету

Ну  что  говорить  про  заботы

Хорошо мечтать согретым    поэма

Я дороге сказал   ДА!

Я дороге сказал : "Да!",

Разорвал безголосье дней,

Под кормою рванулась вода

Одержимым галопом коней.

Я застигнул Время врасплох,

Как воришку в торговом ряду.

И сказал повелительно Бог:

- Будет Время гореть в аду.

И когда задрожало в огне

Безголосье былой суеты,

Время-вор отозвалось во мне

Отгремевшим сполохом беды.

Ноябрь,  1996

Сало - золото народа

Сало - золото народа -

Положи на дно в рюкзак,

Сало - репкая порода,

От него и ты казак.

Съел ломоть - расправил плечи,

Съел другой - открылась речь.

Для простой душевной встречи

Важно сало приберечь.

На немеренной дороге,

Намотай себе на ус,

Без прослойчатой подмоги

Перекус - не перекус.

И чтоб был во всем порядок

И полуденный покой,

Ты брусок или остаток

Заверни или прикрой.

Хорошо, когда затылком

Ты нащупал друга грудь,

Нужно доброму затылку

Поостыть и отдохнуть.

И не много, и не мало

На минутку, для души

Фунта три резного сала

Под затылок положи,

И милее нет подушки,

И красивей не найти,

И вернее нет подружки

На оставшемся пути.

Времени  след

Времени нет,

В сердце твоем

Слышен веленья бой:

Ступай в горячий времени след,

Завтра он станет золой.

Времени нет, жизнь - не башмак:

Состарился - купишь другой.

Времени нет: промедлил шаг,

А завтра, глядишь - седой.

Май,  2000

В начало

Купола

Я сегодня день

Разглядел всерьез,

Он развесил тень

Золотых берез,

Разбудил дома,

Разбудил дымы,

В небе кутерьма,

А под небом мы.

Смотрим в купола

Золотых берез,

В небе пролегла

Паутинка грез,

Будто в куполах,

Дотянуться бы,

На семи ветрах

Родничок судьбы.

Август,  1996

Если хочется мечтать

А если хочется мечтать,

То беды прожиты не зря,

А если хочется шагать,

Глазеть на угли до утра,

И просто хочется запеть,

И слов не знаешь, а поешь,

То жизнь - коротенькая весть,

Когда ее ты проживешь.

Декабрь,  1997

А  все  не  так…

А все не так, а все не так …

Под небом кружится ветряк

И гул пропеллера в далекой дымке тает.

А все не так, а все не так …

Кружится времени ветряк,

И дни, подхваченные ветром, улетают.

Какой-то теплой пеленой

Они уносят за собой,

Они бросают и ведут по белу свету.

И за спиной, как за кормой,

Тоска смешается с волной,

Печаль накроется волной и канет в Лету.

Ах, суетные города, -

Они гудят, как провода,

И крылья ветра занавесками хватают.

А в суетные города

Ворвется ветер иногда,

Закружит ветер иногда и вдруг растает.

Ах, вольный ветер-ветерок,

Он к нам летит, как мотылек,

На городские огоньки и там сгорает.

Ах, ветер-ветер, твой ветряк

Под небом кружится не так,

И дни, подхваченные ветром, улетают.

Декабрь,  1996

Ромашки робкая печать

А что меня так одолело -

О том, родная, не сказать,

Пишу веслом по свету белу,

Да не поймешь меня опять.

Туман накроет промокашкой

С речными росчерками путь,

И длинноногая ромашка

Приляжет точкой мне на грудь.

Я засыпаю-проживаю

Дождей знакомых голоса,

Я в межголосье ощущаю

Твои зовущие глаза.

А небо с ясными деньками

Разбухло пасекой дождей,

И телеграфными громами

Доносит голоса людей.

Я улетаю, улетаю

Туда, где толчея звонков.

Я отдаляюсь, отдаляюсь

От берегов, от берегов.

И от обрывистого неба,

Где этажеркой облака,

Я оттолкнусь, как будто не был,

В многоэтажные дома.

И что меня так одолело -

Об этом буду забывать.

Лишь отзовется между делом

Ромашки робкая печать.

Июнь,  1998

Черепятица

Черепятица–Черепятица…

Над быстринками твоими ветер катится,

Да по берегу кувыркается, -

Берег левый белорусским называется.

Берег левый горделивый и загадочный.

По обрыву пробежал  шумок палаточный:

Ветерок стрельнул удало меж березами

Поводить косу дымка над покосами.

Черепятица–Черепятица…

Сосны в облаке над берегом прячутся,

А за ними-то ширь да волюшка,

Бережок российский, правая сторонушка.

Черепятица–Черепятица…

Под луной берега чуть качаются,

Встала круглая посрединочке,

Оба берега - ночи половиночки.

Черепятица–Черепятица…

Разговоры текут, не кончаются.

В  даль гитарой уходят оба берега,

Твои струны нашей песней проверены.

Июль,  1999                  

                     граница  Витебской иПсковской областей

В начало

Почтовый  ящик

А на столбе почтовый ящик

Висит и летом, и в мороз.

И письмецо в почтовый ящик

Под вечер паренек принес.

И протолкнул за щелку лихо

(Дорога чай не растрясет)

Кто озорно, кто просто тихо

Свои событья в путь несет.

А старый ящик непутевый

В почтовой карте не живет,

И копит ящик непутевый

Посланья дней не первый год.

Придет пора, его откроют,

До дна конверты извлекут,

И письма пожелтевшим строем

До отправителей дойдут.

Придут не всем, иные Богу

Отдали светлый свой поклон,

И письмецо теперь в дорогу

По адресу отправит Он.

Ноябрь,  1996

Упала  времени  песчинка

Упала времени песчинка,

Часов песочных начат ход,

И с высоты летит снежинка.

Идет на землю Новый год.

Bесною разбежится время

Kосыми струйками дождя,

И сбросив льдов немое бремя,

Подхватит бег его вода.

Рябины огненные кисти

Kачает ветер на заре,

И захватив порывом листья,

Закружит время в октябре.

И что бы ни случилось где-то,

Берет природа вечный взлет

И утверждает зрелым летом

Часов песочных верный ход.

1983

Друзей  расходятся дороги…

Друзей расходятся дороги…

По телефонным проводам

Еще стремишься ты ко многим,

Звонят по линии сердца.

Ах, телефоны-лиходеи,

По равнодушным проводам

Слова кружатся, как метели,

Но чувства не доходят к нам.

Ах, телефоны-расстоянья,

Ваш продолжительный обман

Лишь удлиняет расставанье

И приглушает вздохи ран.

С годами стали непохожи,

У встречных ищем не глаза,

А различаем у прохожих

Лишь голоса, лишь голоса.

Декабрь,  1997

Наши  годы  путям  не  помеха

По зеленым шатрам я ходил, окликал свою осень,

Я на небо глядел сквозь колючие ветки тайги,

Из походных одежд вырастали мои тридцать

восемь,

От трескучего света костра распалялись они.

На вокзальных перронах трепал наши волосы

ветер,

На рубахах закатанных чуяли ветры дымы.

И до полки дотронувшись, мы засыпали как дети,

Уносясь по железке в далекое детство Земли.

На окраинах северных, там, где гудят пароходы,

Дотянувшись до ноты, легко уплывем от земли,

И, вдохнув облаков, мы останемся частью погоды,

От которой ненастное скроется где-то вдали.

И так будет всегда, наши годы путям не помеха,

Пятачок полустанка навстречу шагнет из берез,

И прищурится небо от яркого белого снега,

Выводя очертанье еще не явившихся грез.

Июнь,  1998

В начало

Двое

Сергею и Оле

Дождь шумит и шумит, все стекает с небес,

Поразмыв дня и ночи границу.

Дождь стоит и стоит, словно сумрачный лес,

Задевает горячие лица.

Им, двоим под плащом, вроде нужно идти,

От себя в суету торопиться,

Но движенье сердец, отвергая пути,

Пожелало в дожде заблудиться.

Заблудиться в глазах, заблудиться в словах,

Бьется в грудь залетевшая птица,

И бросает за шиворот музыку Бах,

Барабаня капелью по лицам.

Август,  1997

Наедине

Ты отойди от огня,

Накинь холодок на плечи,

В сосны вошла тишина

Из мира, который вечен.

Не шелохнется луна,

Все подвергая сомненью,

Но слышно: вздохнула струна,

Имея особое мненье.

Ноябрь,  1998

Я  еду  по  белому  свету

В окне занавеска упала,

Мне машут и машут рукой,

Ходить по асфальту - хорошего мало,

Я еду из дома домой.

Я еду, я еду и еду,

Колеса, колеса стучат,

На Север, на Север - другую планету,

Где сопки, как боги, стоят.

Я еду туда, где морошка

Оденется в желтый наряд.

В окошко стучится, ругается мошка -

С ней расцелуюсь, как брат.

Я с ней по ручьям и болотам

Похлебку хлебаю одну.

Взберусь на хребет

И просмоленный потом

Ядреного ветра вдохну.

По кругу, далекому кругу

Стрельнет горизонта окно,

И миг залетевший шепнет про округу,

Что это, мол, Богом дано.

Я еду по белому свету

На Север, где неба парад.

Ночами спешу на другую планету

Двенадцатый месяц подряд.

Апрель,  1997

В начало

Там,  где  ватага  ветров

Вот я добрался к тебе,

Заполярный мой небосвод.

Что рассказать о себе ?

Знаешь…, прошел еще год.

Холодные скалы, прибой.

Чаек занозистый крик.

Мне хорошо с тобой -

Небесный северный лик.

Море - надежды порог.

Тундра подарит цветы.

Там, где ватага ветров,

Есть только я и ты.

Июль,  2000

Островов  тишина

Острова-островки, берега далеки,

На краю белой ночи рассвет.

За палаткой играют костра угольки,

Тишина на полтысячи лет.

Тишина-тишина заплела острова,

Привязала к верхушке небес,

И плывут облака, и плывут острова,

И качается мачтами лес.

Тишина-тишина развела острова,

Заплела нитью дымчатый след,

И стоят острова, и молчат острова,

Заблудились на тысячу лет.

Тишина-тишина в легких тенях огня,

Две березки закутались в дым.

Островов тишина расштормила меня,

Я брожу у костра молодым.

Ноябрь,             Ловозеро,

1996                  Кольский полуостров

Ось

Аркадию  Холодкову

Мы по тундре небыстро шагали,

Проминая ковровый настил.

И порой открывали те дали,

Где лишь только рассвет проходил.

На ветрах измотавшись порядком,

У заката всего на виду

Сыроватой оттяжкой палатки

Подводили дневную черту.

Небо в зареве том затихало

Перевернутым вверх котелком,

И звезда по наклонной съезжала

Погостить у огня с кипятком.

Стыл рассвет на краю разговора.

Что-то сладко шептали угли.

Мы стояли на скалах прибоя

У оси неизвестной земли.

Июль,  2000

Июльские  дали

Июльские хмурые дали.

Ломится ветер в прибой.

Белая ночь облаками

Хлопает над головой.

Волна не бывает короткой:

От края до края ветра.

Ночь - ты причалила лодкой

Чуть подремать у костра.

Берег разлегся у днища

Глыбой обветренных лет,

Предоставляя жилище

Сроком в короткий ночлег.

Запах насущного хлеба.

Сдвинула ночь миражи.

Трепетно близкому небу

Тайну откроем души.

В ее адреса обжитые,

Где ты свой уют прописал,

Дохнут откровеньем простые

Раскрои небесных лекал.

Ветер трубит в свои горны,

Волны вскипают в ответ.

Спокойно везем свои штормы

Грузом непрожитых лет.

Август,             остров Курга,

1998                  Кольский

полуостров

В начало

Августа  северный  край

Солнце белесое сквозь облака.

Безлюдный нетронутый день.

Белый песок чуть согрел берега

В ясной холодной воде.

Этот слогами читаемый путь

Из дымчатых букв-озер

Вместе слагает и радость и грусть,

И ветер шумит обо всем…

Про то, что о чем-то задумался друг,

В песок опершись веслом,

А небо над ним раскинулось в круг,

Чтобы ему везло.

Про то, что песочные наши следы

Достанутся первой волне,

И наш караван растает, как дым,

В коротких штормов пелене.

Про то, что в минувшем не стоит искать

Далекий затерянный рай,

Видишь, в лицо задувает опять

Августа северный край.

Февраль,  2001

Что  там  сбудется…

Ты рассветы покидай-не покидай -

Снова алая зарница впереди.

Над тобою облаков плывущий рай,

Ты за ним еще успеешь - погоди.

Направляясь ли на север иль восток,

Обещающих тебе нелегкий век,

Умеряя неумеренный восторг,

Ты спешишь туда, не сдерживая бег.

Распогодилось, и нет других забот,

Как в дороге разыскать заката вал,

И задуматься о чем-то наперед,

Постигая этот временный причал.

Что там сбудется-не сбудется еще -

За него, как ни смотри, не заглянуть.

Новый день перевалил через плечо,

На ходу успев загадочно вздохнуть.

Но ты знаешь, как крепчает ветра грудь,

Как белеет от волнения волна …

Приподнялся ты, тебя заждался путь

И предутренних туманов пелена.

Август,  1999

Были  вместе  мы

Повезло тебе в дороге, повезло.

Были вместе мы, река давала ход,

И ходило за корму твое весло,

Не заглядывая слишком наперед.

Не загадывая, пролетали дни,

На ходу плечом расталкивая лес.

Были вместе мы, и были мы одни

Под высоким созерцанием небес.

Но однажды стали близкими они,

Отражала свод вечерняя вода.

И горели, зазывая на огни,

Облаков чудных большие города.

На Панозере грунтовка подошла,

И подъехал, и кольнул под сердце миг.

И на борт грузовика рука легла,

И в разлуку тихо тронул грузовик.

Ты уехал и растаял, словно дым,

Разошлись дороги наши поперек.

Отчего же папиросами дымим,

Как откинутый с кострища уголек?

Полдесятка дней ¾ стволов янтарный лес,

Можно все его тропинки сосчитать.

Полдесятка дней, подаренных с небес,

На привале вспоминать, перебирать …

Вот и стали мы под небом не одни,

Напросилась к нам в попутчицы печаль,

И ерошат поредевшие деньки

Ароматную проветренную даль.

Ветер всех пересчитает-поворчит:

Мол, у вас ребята  ¾ явный недобор,

И вздохнув, отдаст от берега ключи,

Чтобы к чаю забежать на разговор.

Было время, было просто - все прошло …

Что так в день грядущий хочется зайти ?

Ты ведь помнишь - было вместе хорошо,

Так давай же повстречаемся в пути.

Декабрь,                   р. Кепа ¾ Кемь,

1996                         Карелия

В начало

Откровенье

Ты расправишь с волнением плечи.

Боже мой !   Сколько лет, старина,

Не велись задушевные речи,

Не хватало нам встречи огня.

Сколько светлых мгновений промчалось,

Не найдя нас на нужном пути.

Мы в проспектах забот потерялись,

Как блуждают по небу дожди.

Так давайте простому поверим:

За рутиной - не видно вершин.

Жизнь дана, чтобы сердце проверить

Откровеньем больших величин.

И давайте, не хмурясь досадно

На бегучее наше житье,

У друзей находить свою радость

И друзей дорогое лицо.

Август,  1999

Мы  так  подвластны  притяженью

Мы так подвластны притяженью.

На море сходятся суда,

И легкокрылые мгновенья,

Вздохнув, слетаются в года.

И, выбираясь на дороги,

Идут навстречу города,

И собираются тревоги

Порой в название "беда".

Но есть другое мирозданье,

Где отторжения зенит,

И тьма, глотая расстоянье,

Бескрайней пустошью молчит.

Наш мир летит неразделенной

Живою шумною толпой,

Порой до боли уплотненный,

Но все же трогательно свой.

Сентябрь,  1997

Географии  мотив

Это лето, это лето - неба жаркий каравай,

Полыхнул горячим ветром: поезжай.

Это лето, это лето - от него не отставай.

Затомилось сердце, сдвинулось на край.

И повеет из окошка географии мотив.

День вчерашний был, конечно, не о том.

А бескрайние просторы обретается в пути,

Это то, что лишь в дороге мы найдем.

Мироздания основу

Приподнимет на полтона

Говорливый жизнерадостный диез,

И от ноты той знакомой

У костра повеет снова

Подзабытым ожиданием чудес.

Октябрь,  1999

Чары

На Панозере ветры шумят,

Из костра выдувая дымок.

А за островом в соснах закат

Уронил тишины лепесток.

И она полетела, как тень,

Собираясь над озером в ночь,

И поспешно откланялся день,

Чтобы чары ночи превозмочь.

А когда побледнела вуаль,

День рассветной шагнул полосой, -

Ночь легонько подвинулась вдаль,

Унося поцелуй золотой.

Март,                             р. Кемь,

1997                                Карелия

В начало

Один  секрет

А этот Вечер сам не свой:

Был издали излишне мил,

За кем-то шел совсем чужой,

И ни к кому не подходил.

Он к желтым окнам приставал,

Витрины отраженье пил

И никого не узнавал,

И ни к кому не подходил.

Один секрет в нем пропадал,

Как драгоценный блеск огня -

Он одиноко простоял,

Когда исчезла в ночь луна.

Август,  1999

Ну  что  говорить  про  заботы

Ну что говорить про заботы ?

От них не хмелеет вино.

Давай позабудем работу

И будем молчать об одном.

В прозрачных небесных глубинах

Отыщется красок запас,

И вечер опустится в иней

Нежных сияющих глаз.

Июль,  2000

Морзянка  дорог

Дорога ты, дорога, морзянкой застучала,

И сердце принимает короткие слова

О том, что луч в палатке - удачное начало

Еще не распечатанного дня.

Дорога ты, дорога, туманы нам покажут,

Как мягко накрывается вечерняя вода,

И ранние созвездья невидимо привяжут

Плывущие с туманом берега.

Дорога ты, дорога, вихрастый теплый ветер

В излучинах гудит, как в проводах,

И весла над рекою резвятся, будто дети,

Гурьбою просыхая на ветрах.

Дорога ты, дорога, сердца стучат быстрее,

Над миром нет прекрасней телеграмм,

И точки рассылая, становимся добрее,

И кто-то тоже отвечает нам.

Мы будто бы впервые снимаемся с рассветом,

И не видать знакомых нам дорог,

И точки расставляя на  прожитых сюжетах,

Несем неподводящийся итог.

Декабрь,  1998

Длиннокрылый  резвый  капитан

Над байдаркой ветер в день летит

И кружит над облаком, как птица,

И срывает паутины нить,

И несет ее навстречу лицам.

В небо поднятый меридиан

Ветер свяжет из вот этих нитей,

И над крышей городов и стран

Он навесит имена событий.

А у нас события просты,

Их дорога ниточкой связала,

Проплывают над рекой мосты,

Как шумливые огни вокзалов.

А потом зависнет над водой,

Над туманным розовым рассветом

Загулявший месяц молодой -

Ночь прошла по середине лета.

Над байдаркой ветер шелестит.

Что принес, бродяга, издалека ?

Рассыпая звуков алфавит,

Над Землей ведет свою дорогу.

Длиннокрылый резвый капитан,

Ты грустишь, закаты обживая,

В караване неоткрытых стран

Есть страна вечерняя такая.

Кто живет и ветром не был пьян -

На дороге встретимся как братья,

Ведь над нами выси океан

Раскрывает верные объятья.

Ноябрь,  1998

В начало

Нетленная душа

Вода - нетленная душа,

Вода - веселая подруга:

Когда забьется сердце глухо,

Она взбодрит его журча

Земною силою ключа,

Его буянящего духа.

Вода - приближенная высь:

В нем звезды блещут откровенно,

И в даль ведут попеременно,

Как нескончаемая мысль.

Октябрь,  1999

Прибегу  босой  от  моря

Что за речка невеличка,

Позабытая зарею,

Под ветвями, будто птичка,

Свила остров, мал собою.

С тихим полем разминулась,

Побежала звонкой песней,

И оврагу улыбнулась:

- Мне долина интересней.

Mне до берега крутого

Hужно к вечеру добраться,

Mне у берега морского

Hужно с галькой нашептаться.

Hаиграюсь я прибоем,

Kрикну ветру:”Я с тобой”,

И от берега босой

Прибегу домой с росой.

1984

В  дорогу  билет

Над островом ночь,

Сосны шумят,

Верхушки глотают дым.

Задумались звезды

И млечно дымят…

Грешно нам тужить, молодым.

Смеются глаза радугой лет:

Мне несколько раз - по семь,

Палатка под небом - в дорогу билет

С бродягой по имени Кемь.

Если тоска накроет, как дым,

Упав со звездных дорог, -

Тогда уведу ее вдаль молодым

За пьяный ревущий порог !

Январь,

1997                              Карелия

Северный  прибой

А я с тобой, давно с тобой,

Холодный северный прибой,

Где за плечами пролегла

Дороги длинная стрела.

По старой линии столбов

Срезаю кромку берегов,

Спрямляю линию судьбы,

А впереди идут столбы.

И мне пророчат провода:

Ведет дорога не туда,

А если хочешь быть собой,

Послушай северный прибой.

И горбит тяжестью рюкзак,

И ветер бьет наискосяк,

И на ходу мельчает шаг:

Я что-то делаю не так…

И  снова пенится прибой,

Дорога сходится с волной,

И мне понятен этот знак:

Я что-то делаю не так…

С тех пор нахлынули года,

А мне все хочется туда,

Где  не хотели отпускать

                                  холода.

Декабрь,         р. Восточная Лица,

1996               Кольский полуостров

В начало

Горизонт  распахнул  борта

Снова меня ветер зовет

В высокий свой северный край.

Снова во мне песню поет

Его заполярная даль.

Лодку собрал, качнулась вода,

И как вершина - миг,

Где отступает любая беда,

Когда ты его достиг.

Ветер, играя, волны несет,

Горизонт распахнул борта.

Берег со мной туда же плывет.

Что там, в других мирах ?

Хлопнул негромко, за край уходя,

Облачный парус земной.

Если сумел ты забраться сюда,

Все дальнее будет с тобой.

Август,  2000

Так  просто

Ветер сбил свое походное гнездо,

За дремотой в даль-сторонку пробежал,

Да украдкой заглянул в соседний дом,

Будто что-то ненароком потерял.

От палатки потянулся к огоньку,

Выдул дым - пускай гудят дрова,

Да попробовал крутого кипятку.

Хорошо б еще чайку подсыпать вам.

Ночь бела, куда ни глянь - светло.

Ночь на Севере - второй за сутки день.

На душе твоей просторно и тепло…

Облаков гуляет ветреная тень.

Что-то стронулось в тебе самом слегка:

Годы-годы потеряли давний вес,

Будто ношу подцепили облака,

И тебя вдруг приподняли до небес.

В небесах ночных не нужен даже рай.

В небесах легко паришь ну просто так.

Но кострища ты приметил край,

Где скучает по тебе рюкзак,

Где взмывает за палаткой дым

И под сопкой звонко бьет вода ключом…

Где так просто оказаться молодым,

Привалившись к ветру Севера плечом.

Май,  2000

Где  же  ты, юность

Мне не жаль расставанья,

Разлука - знаменье дорог,

Я несу обещанье

Творить на дороге добро.

Я расстался с тобою,

Ушел за распутье путей,

Я спешу за судьбою,

Встречая врагов и друзей.

А дороги, как птицы,

Взметнулись осенней гурьбой,

А тревоги, как листья,

Остались кружить надо мной.

Где же ты, моя юность -

На бури сомнений ответ …

Ты еще не вернулась

Из давних тех радостных лет.

Мне бы где-нибудь тропку

Такую средь будней найти,

Чтобы тенью торопкой

Тебя на ветрах навестить.

Декабрь,  1997

Дождями  укрыта  дорога

Мы долго шагали, и каждый промок,

Дождями укрыта дорога.

Ветер да ветер, навстречу и в бок

Раскачивал нас немного.

Поправишь рюкзак, оглянешься опять:

Откуда судьба-непогода ?

А ей вместе с нами охота шагать

По тундровым мхам и болотам.

Вода под ногами, вода на плечах,

Горячее только дыханье…

Это ведь важно - проверить свой шаг

Под кровлей небесного зданья.

Зачем и куда, за дальний  свет

Свои направляем мы годы ?

Я думаю - это тот самый секрет,

Который рожден непогодой.

Сентябрь,  2000

В начало

В  глубинке  полуморя

Суету отвергнув зрело,

От насиженных широт

Hа порожистое дело

Собирался люд в поход.

Шел июль паромным ходом

Через летнюю черту,

Hа пароме горсть народа

Развернула долготу.

Долгота прямым решеньем

Приударила в бега,

И застыла в изумленье

Hа краю материка:

Полуостров-полуморе …

Заплутав наверняка,

Зыбь озер, нахмурясь, моют

Kочевые облака.

Две палатки - две заплатки,

Путь далек и недалек,

Hа краю земли загадкой

Жарко светит уголек.

Здесь, в глубинке полуморя,

Где возвысились холмы,

Где вихрится ветер с моря,

И встречаем ветер мы, -

Перевальная хребтина

Надломила неба свод,

И кренится половина

На обветренный народ.

На болотине из кочек,

В седловине, где исток,

Две палатки, как платочек,

Прикрывают огонек.

И в ладонях запоздало,

Оживая от тепла,

Перевальная усталость

Шевельнулась, потекла.

Hочь, глубокая старуха,

Kак хозяйка без двора,

Покружила тихо-глухо,

И подсела у костра.

И выпытывая гладко

Про походные дела,

B седловине за палаткой

Hезаметно прилегла.

И костер, извечный странник,

Подобрался у котла,

Пожевал трескучий стланик,

И слизнул его дотла.

Дым сбивая, выдул ветер

Tеплый пепел на простор,

Будто точкою пометил,

Бесконечный разговор.

И тогда в дремотной дали,

Bыпрямляясь от земли,

Сопки к небу круче встали,

Будто ближе подошли,

И почувствовав томленье

От неведомой черты,

За какое-то мгновенье

Наконец родишься ты.

1986      р. Воронья ¾ Харловка,

Кольский  полуостров

В начало

Если  не  был  ты

Если не был ты на Mизунке,

Tо считай - еще не жил.

По мосточкам ходит низенько

Паровозик-старожил.

Поутру гремит колесами,

Свозит в тучи облака,

И журчит из них по осени

То ли эхо, то ль река.

Было время, всем понравилось,

Что пропали облака,

Но глубинкой поубавилась

Поднебесная река.

Измельчала быстролетная,

Сохнут ноги берегов,

И по ним братва походная

Не жалеет сапогов.

Ручеек под килем мается,

А в коленях лед звенит,

B пояснице разминается

Становой радикулит.

А матросики добротные

Смотрят с берега на труд,

И бегут деньки походные,

И ложатся на маршрут.

Hам бы дождика на суточки,

Заклинали Бога мы,

И поплыли бы, как уточки,

Hаши чудные челны.

Hам бы весельце в глубиночку

Заглубить на локоток,

И маршрута половиночку

Одолел бы кто как мог.

А пока что небо дразнится,

Tучки ходят свысока,

- Hу, а мне какая разница ?-

Шепчет про себя река.

Сентябрь,         р. Мизунка,

1997                   Карпаты

В начало

Под  кровом  Млечным

Hа перевале - неба тишь,

До облаков - совсем немного,

И заскреблась сомненья мышь:

Bерна ль таежная дорога ?

И вот одни под миражом,

Чем счастье изредка зовется.

Палатка - первым этажом,

Hад ней простора полон дом,

B ней с ветром весело живется.

Смигнулась ночь, за нею тени

K стволам привычно уползли,

Tрещат без устали и лени

Kостра таежного угли.

От уголька прикуришь, словно

Хлебнул крутого кипятка,

И закашляешься неровно

От счастья первого глотка.

И подтянув ремень потуже,

Bглядишься в дымчатый голец,

Где ветры продувают душу,

Перетряхнув ее венец,

Где жаждой путников палимы,

Пройдут беспечно облака,

И незнакомым пилигримом

Вглядится в странников река.

И что под куполом дневным

Едва с гольцами умещалось, -

Под сводом девственным ночным

Преобразилось в мига малость,

И даль, вспыленная за день,

Свернулась у кострища в тень.

Огонь, огонь - гори, гори,

Свое тепло раскинь по кругу,

С заснувшим миром говори

На всю притихшую округу.

Раздай слова и слушай их,

И мир большой вглядится в малость,

И запоет гитара вмиг,

Стряхнув походную усталость.

И те, кто светом рождены,

Чей дух живет под кровом Млечным

И чьи дороги нам  видны,

Заговорят о человечном.

1986                       р. Чая,

Прибайкалье

Хорошо мечтать согретым

 поэма

В начало